Наконец инициативы наркоконтроля, появлявшиеся и обсуждавшиеся по отдельности, каждая сама по себе, получили завершенность. Упорно продвигаемое и почти уже введенное тестирование молодых людей на наркотики сложилось в единый узор с законопроектом об уголовной ответственности за их потребление.
Проект такого закона с конспиративным названием «О внесении изменений в отдельные законодательные акты РФ» подготовлен Федеральной службой по контролю за оборотом наркотиков. И сразу становится понятным, почему директор службы Виктор Иванов и иже с ним так неопределенно отвечали на вопрос, каковы же будут последствия для школьников и студентов обнаружения в их анализах следов запрещенных веществ. Если законопроект получит поддержку, ответ о дальнейшей судьбе «удачно» протестированных будет давать не Иванов, а закон. Ответ вполне традиционный – перманентно сажать.
Зависимость от нахождения за решеткой будет вырабатываться постепенно. Сначала, по достижении совершеннолетия, протестированного посадят на 15 суток по административной статье за потребление (такая ответственность уже есть) или, если он сначала согласится пройти лечение, а затем от лечения «уклонится» - за уклонение от лечения, на те же 15 суток административного ареста . Далее наступает очередь УК. Как следует из законопроекта, употребление наркотиков «два и более раза в течение года» признается систематическим, что автоматически превращает человека в уголовника.
Но и здесь он не сразу попадет в колонию. Проектная статья 230.1, следуя провозглашенной Президентом гуманизации УК, не предусматривает лишения свободы. Употребление наркотиков наказывается по ней либо, если повезет, ограничением свободы на два года (по сути это административный надзор) или же принудительными работами на тот же срок. Последние уже введены в законодательство и начнут применяться с января следующего года.
К тому времени будут ждать новоселов исправительные центры, где, по Уголовно-исполнительному кодексу, будут содержаться осужденные к принудительным работам. По условиям содержания эти центры - те же колонии-поселения, тем более что создаваться они могут и как отдельные учреждения, и как изолированные участки колоний. По-советски – «химия», а по-досоветски – каторга. Только без оков. Считается, что это наказание не связано с лишением свободы.
Не надо ходить к гадалке: за потребление наркотиков преимущественно будут назначаться принудительные работы, а не ограничение свободы. Потому что принудработы - дело самоокупаемое, кормить и одевать осужденных не надо, передвигаются они бесконвойно , платить им можно минимум, без тринадцатой зарплаты, да еще и вычитать до 20 % заработанного.
Все это преподносится под гуманитарным соусом «лечение вместо наказания». В закон «О наркотических средствах и психотропных веществах» даже вводится понятие «побуждение к лечению от наркомании». Угроза уголовного преследования рассматривается там как стимул к обращению за наркологической помощью и «интеграции в общество» (так и написано, хотя что это такое, в юридическом смысле, неизвестно). Казалось бы, чего еще надо – лечись. Только есть два «но».
Во-первых, где и как лечиться и, главное, вылечиться? По самым жизнеутверждающим оценкам официальных наркологов продолжительная ремиссия (более года воздержания от наркотиков) наблюдается не более чем у 8% прошедших курс стационарного лечения. По закону о наркотиках лечение наркомании допускается только в государственных и муниципальных учреждениях. Не касаясь оценки эффективности частных клиник (они платные), про казенные наркологические лечебницы пока известно одно: капельница – и домой.
Во-вторых, нуждаются в лечении максимум 15-20% привлекаемых за употребление наркотиков. Большинство попадает в сети полиции с марихуаной и амфетаминами. И это в основном не регулярные их потребители, а эпизодические, случайные, ситуационные. Лечить их не от чего. А значит не для чего предоставлять отсрочку наказания, введенную для нуждающихся в лечении законом от 7 декабря 2011 года. И нет оснований освобождать от ответственности для прохождения лечения, что предусмотрено законопроектом ФСКН. Именно они, случайные молодые люди, имеющие все шансы перебеситься и войти во взрослую жизнь без наркотиков, и окажутся в первую очередь на принудительных работах. Тем более, что работают они лучше героиноманов.
Реальные наркоманы полиции и наркополиции нужны для других целей. Без них как без рук. Каждый опер содержит при себе «добровольных помощников». Они играют роль понятых, используются при проверочных закупках как закупщики, а чаще - как провокаторы, затем выступают «правильными» свидетелями в суде. Платить им не надо, разве что подкармливать наркотиками.
В появлении обсуждаемого законопроекта хуже всего то, что о противоречии его Конституции говорить стало вроде как неприлично. Это никого не интересует. И воспринимается как дежурная правозащитная трескотня. Да и редкий закон сейчас соответствует Основному закону. Но говорить об этом необходимо: ответственность за потребление наркотиков противоречит Конституции. В 1990 году Комитет конституционного надзора СССР (предшественник Конституционного Суда РФ) признал все виды наказания за употребление алкоголя и наркотиков, включая принудительное лечение в пресловутых ЛТП, не соответствующими тогдашней Конституции. Ибо Конституция не обязывает человека заботиться о своем здоровье. Конституционный Суд РФ неоднократно подтверждал, что заключения Комитета конституционного надзора сохраняют силу во всех случаях, когда действующая Конституция не вступает в противоречие с союзной. Конституция России быть здоровым также не требует. Увы, преемственность с советской Конституцией сейчас больше проявляется в отношении к этому документу как к пустому звуку – как в доперестроечные времена.
Один антиконституционный институт лепится на другой. Тестирование на наркотики еще более нарушает конституционные права личности: презумпцию невиновности, личную неприкосновенность, человеческое достоинство.
Уголовная ответственность за потребление как таковое нужна только для преследования прошедших освидетельствование. Наркоконтролю нужен новый ресурс. Ведь за приобретение и хранение наркотиков без цели сбыта (в так называемом крупном размере) уголовная статья есть и сегодня. И судят по ней ежегодно десятки тысяч людей. Аппетит же разыгрался на сотни тысяч. Вместо того, чтобы сокращать армию наркополицейских и сконцентрировать работу ФСКН на противодействии реальному наркобизнесу, авторы законопроекта думают о том, как занять своих сотрудников работой. Необременительной работой. Для раскрытия целого преступления не надо сидеть в засаде, прослушивать переговоры, внедряться в преступные сообщества и стоять на передовой борьбы с мощным соперником. Достаточно баночки мочи.
Лев Левинсон
Источник: http://legalizeclub.ucoz.com/
Проект такого закона с конспиративным названием «О внесении изменений в отдельные законодательные акты РФ» подготовлен Федеральной службой по контролю за оборотом наркотиков. И сразу становится понятным, почему директор службы Виктор Иванов и иже с ним так неопределенно отвечали на вопрос, каковы же будут последствия для школьников и студентов обнаружения в их анализах следов запрещенных веществ. Если законопроект получит поддержку, ответ о дальнейшей судьбе «удачно» протестированных будет давать не Иванов, а закон. Ответ вполне традиционный – перманентно сажать.
Зависимость от нахождения за решеткой будет вырабатываться постепенно. Сначала, по достижении совершеннолетия, протестированного посадят на 15 суток по административной статье за потребление (такая ответственность уже есть) или, если он сначала согласится пройти лечение, а затем от лечения «уклонится» - за уклонение от лечения, на те же 15 суток административного ареста . Далее наступает очередь УК. Как следует из законопроекта, употребление наркотиков «два и более раза в течение года» признается систематическим, что автоматически превращает человека в уголовника.
Но и здесь он не сразу попадет в колонию. Проектная статья 230.1, следуя провозглашенной Президентом гуманизации УК, не предусматривает лишения свободы. Употребление наркотиков наказывается по ней либо, если повезет, ограничением свободы на два года (по сути это административный надзор) или же принудительными работами на тот же срок. Последние уже введены в законодательство и начнут применяться с января следующего года.
К тому времени будут ждать новоселов исправительные центры, где, по Уголовно-исполнительному кодексу, будут содержаться осужденные к принудительным работам. По условиям содержания эти центры - те же колонии-поселения, тем более что создаваться они могут и как отдельные учреждения, и как изолированные участки колоний. По-советски – «химия», а по-досоветски – каторга. Только без оков. Считается, что это наказание не связано с лишением свободы.
Не надо ходить к гадалке: за потребление наркотиков преимущественно будут назначаться принудительные работы, а не ограничение свободы. Потому что принудработы - дело самоокупаемое, кормить и одевать осужденных не надо, передвигаются они бесконвойно , платить им можно минимум, без тринадцатой зарплаты, да еще и вычитать до 20 % заработанного.
Все это преподносится под гуманитарным соусом «лечение вместо наказания». В закон «О наркотических средствах и психотропных веществах» даже вводится понятие «побуждение к лечению от наркомании». Угроза уголовного преследования рассматривается там как стимул к обращению за наркологической помощью и «интеграции в общество» (так и написано, хотя что это такое, в юридическом смысле, неизвестно). Казалось бы, чего еще надо – лечись. Только есть два «но».
Во-первых, где и как лечиться и, главное, вылечиться? По самым жизнеутверждающим оценкам официальных наркологов продолжительная ремиссия (более года воздержания от наркотиков) наблюдается не более чем у 8% прошедших курс стационарного лечения. По закону о наркотиках лечение наркомании допускается только в государственных и муниципальных учреждениях. Не касаясь оценки эффективности частных клиник (они платные), про казенные наркологические лечебницы пока известно одно: капельница – и домой.
Во-вторых, нуждаются в лечении максимум 15-20% привлекаемых за употребление наркотиков. Большинство попадает в сети полиции с марихуаной и амфетаминами. И это в основном не регулярные их потребители, а эпизодические, случайные, ситуационные. Лечить их не от чего. А значит не для чего предоставлять отсрочку наказания, введенную для нуждающихся в лечении законом от 7 декабря 2011 года. И нет оснований освобождать от ответственности для прохождения лечения, что предусмотрено законопроектом ФСКН. Именно они, случайные молодые люди, имеющие все шансы перебеситься и войти во взрослую жизнь без наркотиков, и окажутся в первую очередь на принудительных работах. Тем более, что работают они лучше героиноманов.
Реальные наркоманы полиции и наркополиции нужны для других целей. Без них как без рук. Каждый опер содержит при себе «добровольных помощников». Они играют роль понятых, используются при проверочных закупках как закупщики, а чаще - как провокаторы, затем выступают «правильными» свидетелями в суде. Платить им не надо, разве что подкармливать наркотиками.
В появлении обсуждаемого законопроекта хуже всего то, что о противоречии его Конституции говорить стало вроде как неприлично. Это никого не интересует. И воспринимается как дежурная правозащитная трескотня. Да и редкий закон сейчас соответствует Основному закону. Но говорить об этом необходимо: ответственность за потребление наркотиков противоречит Конституции. В 1990 году Комитет конституционного надзора СССР (предшественник Конституционного Суда РФ) признал все виды наказания за употребление алкоголя и наркотиков, включая принудительное лечение в пресловутых ЛТП, не соответствующими тогдашней Конституции. Ибо Конституция не обязывает человека заботиться о своем здоровье. Конституционный Суд РФ неоднократно подтверждал, что заключения Комитета конституционного надзора сохраняют силу во всех случаях, когда действующая Конституция не вступает в противоречие с союзной. Конституция России быть здоровым также не требует. Увы, преемственность с советской Конституцией сейчас больше проявляется в отношении к этому документу как к пустому звуку – как в доперестроечные времена.
Один антиконституционный институт лепится на другой. Тестирование на наркотики еще более нарушает конституционные права личности: презумпцию невиновности, личную неприкосновенность, человеческое достоинство.
Уголовная ответственность за потребление как таковое нужна только для преследования прошедших освидетельствование. Наркоконтролю нужен новый ресурс. Ведь за приобретение и хранение наркотиков без цели сбыта (в так называемом крупном размере) уголовная статья есть и сегодня. И судят по ней ежегодно десятки тысяч людей. Аппетит же разыгрался на сотни тысяч. Вместо того, чтобы сокращать армию наркополицейских и сконцентрировать работу ФСКН на противодействии реальному наркобизнесу, авторы законопроекта думают о том, как занять своих сотрудников работой. Необременительной работой. Для раскрытия целого преступления не надо сидеть в засаде, прослушивать переговоры, внедряться в преступные сообщества и стоять на передовой борьбы с мощным соперником. Достаточно баночки мочи.
Лев Левинсон
Источник: http://legalizeclub.ucoz.com/
